Доктор Павлыш - Страница 217

217

– И вынудило команду и пассажиров идти по горам пешком, – добавила Марьяна.

Старый на уроках заставлял их заучивать наизусть историю поселка, начало этой истории, чтобы не забывалось. «Если у людей нет бумаги, они учат историю наизусть, – говорил он. – Без истории люди перестают быть людьми».

– С огромными жертвами… – продолжил Дик, но не договорил, замолчал: здесь нельзя было говорить громко.

Перед ними, преградив путь, лежал цилиндр длиной метров десять.

– Это тот катер, – сказал Олег, – который они вытянули из ангара на руках, но не успели им воспользоваться, надо было уходить.

– Как холодно. – Марьяна поежилась.

– Он в себе держит холод с зимы, – объяснил Дик. – Куда дальше?

Дик признал главенство Олега.

– Здесь должна быть открытая дверь, – проговорил Олег, – которая ведет в двигательный отсек. Только нам туда нельзя. Мы должны найти лестницу наверх.

– Как ты хорошо все выучил, – чуть улыбнулась Марьяна.

Они снова пошли вдоль стены.

– Здесь должно быть много вещей, – сказал Дик. – Но как мы их понесем обратно?

– А вдруг те, кто здесь умер, ходят? – спросила Марьяна.

– Да кончай ты! – оборвал ее Дик.

– Разумеется! – Олег остановился.

– Что? Что ты увидел?

– Я догадался. Если загнуть концы у лестницы, то тогда ее можно нагрузить вещами и тащить за собой. Ну, как на санях, которые сделал Сергеев.

– А я думала, что ты увидел мертвеца, – шепнула Марьяна.

– Я об этом тоже подумал, – сказал Дик.

– Первая дверь, – сообщил Олег. – Туда нам не надо.

– Я загляну, – решил Дик.

– Там наверняка радиация, – сказал Олег. – Старый говорил.

– Ничего она со мной не сделает. Я сильный.

– Радиация невидима, ты же знаешь. Ты же учился. – Олег пошел дальше, неся факел близко к стене.

Томас был инженером. Томас понимал, что значат эти кнопки и какую силу они в себе несут.

– Сколько всего настроили, – сказал Дик, все еще не примирившийся с кораблем, – а разбились.

– Зато они прилетели через небо, – возразила Марьяна.

– Вот эта дверь, – сообщил Олег. – Отсюда мы попадем в жилые помещения и в навигационный отсек.

Как это всегда звучало: «навигационный отсек», «пульт управления»… Как заклинания. И вот он сейчас увидит навигационный отсек.

– А ты помнишь номер своей комнаты? – спросила Марьяна.

– Каюты, – поправил ее Олег. – Конечно, помню. Сорок четыре.

– Меня отец просил зайти и посмотреть, как все там. У нас сто десятая. А ты ведь родился на корабле?

Олег не ответил. Да вопрос и не требовал ответа. Но странно было, что Марьяна думает так же, как и он.

Олег отвел в сторону дверь. И отпрянул. Он забыл, что этого надо было ожидать. Есть такие краски, которые светятся многие годы. Ими покрашены некоторые коридоры и навигационный отсек.

Свет шел отовсюду и ниоткуда. И было светло. Достаточно, чтобы факелы как бы померкли.

– Ой, – прошептала Марьяна, – а может, тут кто-то живет?

– Хорошо, что есть свет, – сказал Олег. – Сбережем факелы.

– Как будто даже теплее, – произнесла Марьяна.

– Это только кажется, – сказал Олег. – Но мы, наверное, найдем теплые вещи. И будем спать в комнате.

– Нет, – отозвался Дик, который немного отстал и еще не вошел в светлый коридор. – Я не буду спать здесь.

– Почему?

– Я буду спать там, на снегу. Там теплее.

Олег понимал, что Дику страшно спать в корабле, но Олегу хотелось остаться здесь. Он не боялся корабля. Испугался сначала, когда было темно, но не сейчас. Это его дом.

– Я тоже не буду здесь спать, – решила Марьяна. – Здесь есть тени тех, кто жил. Я боюсь.

Справа стена коридора отошла вглубь и была забрана прозрачным, как тонкий слой воды, материалом, и Марьяна вспомнила, что он называется стеклом. А за ним были зеленые растения. С зелеными маленькими листьями, таких зеленых листьев в здешнем лесу не бывает.

– Они не схватят? – спросил Олег.

– Нет, – ответила Марьяна, – они замерзли. На Земле растения не кусаются, разве ты забыл, как нам рассказывала тетя Луиза?

– Это не столь важно, – сказал Дик. – Пошли. Не вечно же гулять просто так. А вдруг тут нет еды?

Странно, подумал Олег, мне совсем не хочется есть. Я давно не ел, а есть не хочется. Это нервы.

Через десять шагов они увидели еще одну нишу, но в ней стекло было разбито. Марьяна протянула руку.

– Нельзя, – остановил Дик.

– Я знаю лучше, я их чувствую. А эти мертвые.

Она дотронулась до ветки, и листья рассыпались в пыль.

– Жалко, – проговорила Марьяна. – Жалко, что нет семян, мы бы посадили их у поселка.

– Направо склады, – сказал Олег. – Давайте посмотрим, что там есть.

Они повернули направо. Посреди коридора лежал разорванный полупрозрачный мешок, и из него выкатилось несколько белых банок – видно, когда люди бежали с корабля, мешок разорвался.

Это было странное, чудесное пиршество. Они вскрывали банки. Дик– ножом, а Олег догадался, что это можно сделать без ножа, если нажать на край банки; они пробовали то, что было в банках и тюбиках. И почти всегда это было вкусно и незнакомо. И банок было не жалко, потому что там были целые комнаты, полные ящиков и контейнеров, там были миллионы банок и всяких других контейнеров. Они пили сгущенное молоко, но не было рядом Томаса, который сказал бы, что это молоко. Они глотали шпроты, но не знали, что это шпроты; они выдавливали из тюбиков варенье, которое казалось им слишком сладким; они жевали муку, не зная, что это мука. Марьяна расстроилась, что они так напакостили и на полу грязно.

217